«Я воплощаю любовь»

Ее гений, похоже, был вознесен из преисподней. С первого мгновения своего рождения она, словно искалеченный зверек, сражалась за элементарное право выжить. Ее затмевающая иных звезд слава – награда за мученическое детство. Ее мученическая смерть – расплата за яркий и безграничный талант.

Шла Первая мировая война, когда на мокром тротуаре бедной окраины Парижа женщина-алкоголичка родила девочку. Мать принесла ее домой и впоследствии, бросив семью, отдала дочурку на воспитание своим родителям, тоже алкоголикам. Чтобы ребенок не мешал голодным плачем, перманентно пьяная бабушка подмешивала в молоко вино.

В 1917 году за 2-летней Эдит вернулся с фронта ее отец Луи Гассион. Распухшая от дистрофии и ослепшая от конъюнктивита девочка вызвала жалость в его огрубевшем сердце. Гассион отправил дочь на воспитание своей матери, которая содержала дом терпимости. Три года Эдит была окружена искренней любовью и заботой проституток. Три года счастливого детства… Молитвами ли девиц или благодаря квалифицированному лечению девочка прозрела в день Святой Терезы. Образок Святой Терезы Эдит Пиаф будет носить с собой всю жизнь…

Порхание «воробышка»

Когда Эдит было шесть лет, Луи Гассион забрал ее с собой. Он был бродячим акробатом, а в обязанности малышки входил сбор денежных вознаграждений. Вырученные от уличных выступлений гроши отец пропивал. Именно в то время и состоялся первый вокальный дебют Эдит. Однажды девочка спела Марсельезу. Толпа была растрогана, и в шапку посыпался град монет.

Опыт артистического бродяжничества, как и время, проведенное в доме терпимости, не прошли для Эдит даром. Она научилась, по крайней мере, двум способам зарабатывать деньги, и в 15 лет, сбежав от отца, начала самостоятельную жизнь. Эдит пела в самых злачных кабаках Парижа, но ее основной сценой по-прежнему оставался тротуар. Некрасивая, в засаленных одежонках, она делала грим и прическу а-ля Марлен Дитрих и самой себе казалась неотразимой кинозвездой. Матросам и портовым рабочим после совместного распития энного количества дешевого вина очень нравилась веселая певичка... В результате одного из таких «романов» у Эдит родилась девочка, которая вскоре умерла…

Как ни странно, но Эдит была очень самоуверенной и жизнерадостной. Она твердо решила покорить мир. В хмурый октябрьский полдень 1935 года ее увидел владелец крупного кабаре Луи Лепле. Он просто был заворожен ее голосом. Он дал ей постоянную работу в своем заведении и придумал псевдоним – Пиаф («воробышек»).

Рождение Галатеи

Луи Лепле был убит. Желтая пресса безжалостно добивала Эдит версиями о ее причастности к этому загадочному убийству. Все вокруг были уверены, что вульгарную певичку ждет панель и бесславие. Но Эдит не умела долго предаваться отчаянию, тем более не умела бездействовать, а в силу веселого нрава никогда не оставалась одна. Следующий покровитель нашелся довольно скоро. С известным поэтом-песенником Раймоном Ассо Пиаф познакомилась еще в бытность Лепле. Ассо слыл человеком из высшего общества. Интеллектуал и педант, он стал для Пиаф по-настоящему близким другом и возлюбленным. Раймон занялся образованием Эдит. В 21 год она едва умела писать и читать.

Но самой «кровопролитной» оказалась борьба с ее дурными манерами и грубым вкусом. «Не чавкай. Не разговаривай с полным ртом. Держи правильно вилку», – то и дело раздавался громовой голос Раймона, словно он имел дело с ватагой непокорных дошколят. Случалось, что отчаявшийся воспитатель пускал в ход крепкое словцо и тумаки.

Ассо подолгу репетировал с Эдит каждую интонацию. В любящих и требовательных руках Ассо талант Пиаф получил наилучшую огранку. Она же работала сутками, одержимая музыкой, требуя одеревеневших от усталости пианиста и автора повторять все сначала. Ассо организовал ее выступление в самом знаменитом мюзик-холле Парижа – «АВС». То был первый ошеломляющий успех. Назавтра все газеты писали, что во Франции родилась великая певица. «Я умру в тот день, когда не смогу больше петь», – повторяла Пиаф. Она выживала в авариях, поднимаясь после многочисленных ран и переломов. Боролась с болезнями, выдерживая бесчисленные операции и переливания крови. Иногда от обилия принятых лекарств у нее случались провалы в памяти, прямо на сцене Пиаф не раз теряла сознание. Но что такое физические страдания в сравнении с наслаждением от пения!

Пиаф никогда не устраивала шоу из своих выступлений, просто выходила к роялю в закрытом черном платье и пела, но этого оказалось достаточно, чтобы положить к своим больным ногам ироничный в отношении европейских звезд Голливуд…

Спасенные и погубленные

Только в творчестве Пиаф была постоянна. Мужчины не задерживались долго на ее жизненном пути. Она влюблялась искренне. Страсть была тем «перцем», которого ей не хватало для ощущения остроты жизни. Любовь питала и наполняла ее голос чувственным надрывом. Но как только отношения с мужчиной переставали быть похожи на бурю и утрачивали романтику, Пиаф уходила первой, не сожалея и не оглядываясь. Только двум ее возлюбленным удалось избежать этой участи: знаменитому в боксе Марселю Сердану и последнему мужу певицы Тео Серапо. Сердану «повезло» – он погиб до того, как Пиаф его разлюбила. Бросить юного Тео помешала смерть самой Эдит.

Эдит Пиаф имела дар находить таланты. Так она открыла «унылого парня» Шарля Азнавура и помогла ему сделать карьеру. Потом Пиаф влюбилась в только что приехавшего в Париж Ива Монтана. Она сама писала для него песни. Придумала ему образ, научила одеваться и двигаться по сцене, составила протекцию в кино. Но страсть к Монтану угасла, и Пиаф без особых объяснений выставила его за дверь.

Эдит дружила с кумиром своей юности Марлен Дитрих. Дитрих была свидетельницей на свадьбе Пиаф и ее партнера по сцене Жака Пиллса. Но попытка обрести семейное счастье после трагического романа с Серданом потерпела фиаско. Брак с Пиллсом распался через пять лет.

Марсель Сердан не мог стать мужем Пиаф, так как был женат, имел троих сыновей. Они познакомились во время гастролей Эдит по Америке. Сердан проводил там финальные бои за титул чемпиона мира. Пиаф приходила на все его матчи, а он, в ущерб спортивной карьере, не пропускал ни одного ее концерта. В отличие от последующей череды молодых любовников Пиаф Марсель Сердан был ее ровесником. По первому зову Эдит он бросал и семью, и тренировки. Так было и в день, когда Марсель взял билет на тот Богом проклятый рейс. На месте крушения самолета тело Сердана опознали по часам, подаренным ему Эдит Пиаф. У певицы началась тяжелая депрессия, обострившая залеченный артрит. Чтобы избавиться от выворачивающей суставы боли Пиаф принимала наркотики. Преодолев наркотическую зависимость, перешла на алкоголь…

Имя Пиаф имело магическую власть в самых высоких кругах общества. Зная это, певица всегда находила силы, время и способ помочь нуждающимся. Так во время Второй мировой войны оккупационные войска выдали Пиаф пропуск в лагерь для военнопленных. Выступив с концертом, Эдит выразила желание сфотографироваться с узниками. Фашистские власти не смогли отказать великой певице. В Париже Пиаф увеличила лица каждого из ста двадцати пленников и приклеила фотографии на фальшивые удостоверения. В чемодане с двойным дном она провезла документы в лагерь. Сто двадцать человек, благодаря Пиаф, обрели свободу.

Последнее «люблю»

Единственное, что было не дано Пиаф, это создать семейный уют. В ее гостиной стоял рояль, а вокруг в хаотическом порядке кресла для толпы посетителей. Однажды кто-то привел к ней в дом 20-летнего парикмахера Теофаниса Ламбукиса. Жгучий красавиц Тео, сын греческих эмигрантов, с детства был околдован талантом Эдит Пиаф. Он поклонялся ей, как богине. Пиаф было 46 лет. Она уже знала, что больна раком. Медленно умирая, она уже с трудом удерживала вилку в скрюченных пальцах. Но глаза юного Тео горели такой любовью, что после горестных размышлений Пиаф согласилась выйти за него замуж, и стала называть Теофаниса – Тео Сарапо. «Сарапо» по-гречески – «Я тебя люблю». Молодой грек словно не замечал, как плохо выглядит любимая женщина. Он разрезал для нее еду на кусочки и дрожал от восхищения при виде, как она подносит пищу ко рту. Общественное мнение поливало их союз грязью злословия. Тео обзывали альфонсом, с еще большим раздражением воспринимали его артистические опыты. В защиту мужа едва державшаяся на ногах Пиаф исполнила с одного из этажей Эйфелевой башни песню «Моя жизнь начинается сегодня с тобой…»

Эдит Пиаф умерла на руках Тео Сарапо через год после свадьбы. Последнее, что ей дал Господь видеть при жизни, страстно влюбленный взгляд преданного и безутешного в горе юного мужа.